Конец первого дня. Гидеон

Scio me nihil scire
(«Я знаю, что ничего не знаю». Латинское изречение)


Я проснулся от того, что подо мной исчезла софа, и рухнул с пятидесятисантиметровой высоты на пол.
Твою мать!
От такого резкого пробуждения не сразу вспоминаешь, где ты, что происходит и какой это год.
Оглядевшись, я понял ,что нахожусь в комнате с хронографом. И это 2011 год. В хранилище никого не было, но лампочка ярко горела, вызывая резь в глазах.
Так.… Надо собраться мыслями.
После бессонной ночи , когда я узнал из документов Пола, что Гвен грозит опасность, я решил утром поговорить с ней. Она убежала в слезах, а потом исчезла неизвестно куда.
читать дальшеЯ резко сел и прислонился к стене.
Господи, надеюсь с ней все хорошо! Она вернулась? Здорова?
Я посмотрел на часы: 9 часов вечера. Думаю, ее уже увезли домой. Надеюсь, Фальк не сорвался на нее?
Я потер глаза: чувствовал себя разбитым и уставшим, спать хотелось еще больше, не смотря на то, что благополучно продрых три часа в 48 году. Помню, мне снился дикий сон, почему-то казавшийся страшным, а теперь местами смешным.

Я снова был на суаре в 18 веке, и там были все: мама, брат, Фальк, мистер Джордж, Уитмен, доктор Уайт, леди Ариста и даже тот толстый мужичонка, кричавший фальцетом в рацию. Не было только одного человека – Гвендолин. Я помню панику и страх, с которыми искал ее в этой душной толпе и не мог найти. Наконец, увидев графа Сен-Жермена, подошел к нему, потому что во сне был уверен, что он знает, где она.
- Здравствуй, мальчик мой, - засмеялся он так весело, будто был пьян. – Ты ищешь Гвендолин?
- Да, я ее потерял и не могу найти.
- Так вот же она! – Еще больше развеселился граф и указал на Шарлотту, стоящую рядом с ним, одетую почему-то в костюм для фехтования. Она была, как всегда, хороша, и мило улыбалась мне.
- Нет. Это же Шарлотта. А где Гвендолин? Моя Гвендолин, второй путешественник во времени?
- Ну, я говорю тебе, вот Гвендолин. А Шарлотта потерялась! – Граф еще сильнее зашелся в смехе и все остальные вместе с ним.
Стало страшно. Меня хотят обмануть! Я начал убегать от графа, пробираясь сквозь толпу, двигался к выходу, к лестнице. И тут у балюстрады стояла она. Увидев меня, Гвен заулыбалась чистой и искренней улыбкой.
- Гвен! Ты где была? Все думают, что ты Шарлотта, а Шарлотта – это ты… Ты странно одета, Гвен. Почему на тебе мужской камзол?
- Знаешь, я тут подумала, что мне нравится здесь. И я остаюсь.
Тут я осознаю, что под «здесь» она имеет в виду не просто суаре.
- Как остаешься?
- Ну знаешь, все же готовили Шарлотту к путешествиям, а меня нет. И я подумала, зачем буду мешать?
- Гвен, а как же я?
- Дама сказала, что хочет остаться. Что здесь не понятного? – Вдруг неожиданно из-за ее спины вышел Ракоци с шпагой наготове. Я смотрю вверх лестницы, ведущей в зал, и вижу, что все стоят со шпагами и смотрят на меня. Впереди всех граф.
Кажется, сейчас будет бой.
Я оборачиваюсь, чтобы схватить Гвен и закрыть собой, но вижу ,как она уже лежит на полу с бледным лицом и мертвым взглядом. Ракоци убил ее! Я кричу. Пытаюсь подбежать к ее телу, но мне что-то не дает это сделать.
- Она останется здесь! Что здесь непонятного??? – Последние слова произнес граф, и с этой фразой, звучащей у меня в голове, как приказ, я просыпаюсь на полу.

Твою мать! Меня пробрала дрожь от воспоминаний этого бреда. Кажется, слишком много впечатлений на один день. Но все-таки надо узнать, как Гвендолин? И где она пропадала четыре часа?
Выйдя из комнаты, я направился к залу Драконов, чтобы рассказать о своем возвращении. Но делать мне этого не надо было. Ко мне навстречу торопился мистер Джордж.


- На, выпей!- Мистер Джордж налил мне коньяка в стакан. – Ты к нему не ходи. Я доложу о твоем возвращении. Тебе лучше сейчас поехать домой и хорошенько отдохнуть. А завтра тебе скажут, что делать.
Я выпил залпом, ощутив, как алкоголь обжигает горло и грудную клетку.
- Как это возможно? Неужели нет никаких зацепок, где она? – Меня трясло от страха. Кошмар продолжался. Гвен так и не вернулась в 2011. Прошло более семи часов с ее исчезновения. Я не мог полностью осознать, что пропала та, которую люблю. Мозг прорабатывал всю информацию, рассказанную мистером Джорджем. Я не верил случившемуся. Просто не мог!
- Нет, никаких. Сейчас посланы полицейские патрули по Лондону, куча человек капаются в доккументариуме, чтобы иметь хоть какую-то зацепку, даже диггеров нашли ,которые сейчас рыщут по всем туннелям Темпла. Ее все ищут: на земле и под землей! Здесь уже была леди Ариста и мать Гвендолин. Бедная Миссис Монтроуз! Она закатила истерику Фальку, после чего упала в обморок. Ее увозили домой практически в бессознательном состоянии, она была вся серая от горя.
- Нет, нет, не может быть, не так…- Я закрыл ладонями лицо. – Как такое может быть?...Ну ладно, допустим Гвен убили стражники (от этого у меня внутри все похолодело, а сердце пропустило удар), но ведь они обязаны внести это в хроники! Девушка в школьной одежде не может пройти незамеченной в прошлом в сердце тайного ложа!
- Вот и Фальк о том же говорит. Все недоумевают. Ее словно стерли из истории.
- Может она под другим именем как-то значится? Я ее ловил один раз, когда она к своему деду ходила.
- Хм… Интересно, я расскажу об этом мистеру Фальку. Но, думаю, они и эту версию прорабатывают. Пока план таков у всех: ждать, какие результаты дадут поиски. А затем , даже если она мертва, выяснить год, куда она попала, и послать тебя.
Мое сердце бешено стучало. Я словно вернулся в свой кошмар. Голова начинала болеть и отказывалась работать. Было стойкое ощущение, что я что-то пропустил.
- Мистер Уитмен, сказал, что вы были с ней, когда она пропала.
Мистер Джордж вздохнул и потупил глаза.
- Ну и взбучку я получил от твоего дяди. Я, когда увидел ее, убегающую от тебя всю в слезах, пожалел девочку, не стал надевать на нее чертову повязку. Как будто эта повязка чем-нибудь помогла бы…. Первые часы Фальк даже допускал мысль, что она как-то специально элапсировала без хронографа. – Он Мистер Джордж горько ухмыльнулся и налил себе еще коньяка , отглотнув , продолжил. – Мы дошли с ней до хранилища с хронографом, я уже его установил до этого и открыл дверь. Вот и второе мое нарушение протокола…. А потом , уже у двери, вижу: она спотыкается - ногу за ногу задела – и летит прям носом в дверь, того сейчас и разобьется. Я выставил руки ,чтобы поймать, не дать упасть, и в этот момент она элапсировала...

Если честно, в этот момент мне стало даже смешно. В этом вся Гвендолин! Она даже пропасть нормально не может. Нет бы, гордо исчезнуть в коридоре, а она еще и падает: обе ноги левые, зато какие эти ноги!
- Правда как-то странно элапсировала, будто в дыру упала… - неожиданно пробормотал мистер Джордж. Вот оно!
- Говорят, камеры засняли это.
- Да, конечно, засняли.
- А можно посмотреть? Сейчас?
- С одним условием, что после просмотра , ты поедешь домой.
- Договорились!


Мы были на самом верху, в комнате напичканной аппаратурой - это был наблюдательный пост. Я здесь ни разу не был за все два года, что провел в Темпле. Синие экраны мониторов показывали многочисленные коридоры. Все картинки шли с камер, расставленных по всему зданию, спрятанных в доспехах и не только. От них ничто не ускользало, всё записывали каждую минуту.
Если кто и знал, что творится здесь, так это штатные полицейские, которые коротали вечера у монитора с кофе и шоколадками «Сникерс» и «Марс» (куча оберток лежало в мусорной корзине у двери). На голубых экранах повсюду мелькали люди: действительно, куча народу было задействовано в поисках, особенно поражало количество людей в доккументариуме, словно это был прямой репортаж из читального зала Британской Национальной Библиотеки.
Я сидел отдельно от них, за специальным компьютером с несколькими мониторами, на котором, по просьбе мистера Джорджа, мне поставили запись сегодняшнего дня. Передо мной разворачивалась черно-белая трагедия моего провала.
Вот появляюсь я. Стою в ожидании Гвен, откинувшись спиной к стене, готовлюсь к предстоящему разговору. Через несколько минут появляется она, одетая в школьную форму, стремительно направляется в коридор с хранилищем и останавливается ,как вкопанная, заметив меня. Я отталкиваюсь от стены и говорю «Привет» (легко прочесть по губам). Гвендолин отстранено кивает в ответ, и я беру ее за запястье, умоляя поговорить со мной. Она смотрит на мою руку, будто на что-то инородное, чужое, затем что-то быстро отвечает. Моя память воскрешает, что это было что-то про погоду.
Я словно проживаю заново эту сцену из недавнего прошлого. Во мне вспыхивает злость и отчаяние, что она не приняла серьезно мои извинения. Экран показывает, как напрягается мое тело от обидного ответа, и я сильнее сжимаю ей запястье. Мое лицо перекошено злобой и отчаяньем, что-то говорю. Я уже не просто держу ее руку, а чуть ли не ломаю.
Я сам себе противен.
Мы что-то друг другу говорим, затем Гвен резко выдергивает руку и убегает. Я делаю попытку догнать ее, но сам себя останавливаю, думая, что я успею с ней поговорить позже.
Ага. Успел…
Далее камеры из доспехов показывают пробегающих мимо них девушку. Гвендолин плачет. Это режет меня словно нож. Я заставил ее плакать.… Вот идет навстречу мистер Джордж, он останавливается и протягивает бумажный носовой платок, она утирает глаза, и они вместе идут к хронографу. Проходят пару развилок и вот они уже у двери.
Все мое внимание обращено на экран.
А дальше все идет, как говорил мистер Джордж: вот, он пропускает ее вперед, она задевает ногой вторую ногу, падает ,летя лицом в дверь, протянутая рука мистера Джорджа, чтобы подхватить, неяркая вспышка и её нет…
Я в замешательстве. Здесь точно элапсация, но что-то не так. Будто действительно дверь поглотила ее.
- Мистер Джордж, посмотрите.
Я промотал на несколько секунд назад видео и снова запустил.
- Глядите!
После повтора, мистер Джордж осмыслил увиденное.
- Ничего не вижу необычного.
- Наверное, для простых обывателей здесь и, правда, ничего необычного…- Я пытался сформулировать то, что хотел донести. – Дело в том, что при неконтролируемом прыжке тебя прошлое будто выдергивает из реальности в какую-то дыру. Поэтому первоначально трудно при неожиданных скачках устоять на ногах. Но при таких выбросах не происходит вспышек. Неяркие вспышки света сопровождаются, когда мы элапсируем у хронографа…. Вы понимаете меня?
- Мммм…. Не совсем. То есть ты хочешь сказать, что при неконтролируемом прыжке вся энергия уходит … эммм… на выдёргивание вас из настоящего. А, когда элапсируете с хронографом, такое не происходит?
- Да! И поэтому при элапсировании с хронографом наше исчезновение сопутствуют неяркие вспышки света. У меня, например, зеленые, а у Гвен - красные.
Я снова повторил момент исчезновение Гвен на экране монитора. Мы вместе с мистером Джорджем смотрели, как завороженные, на исчезновение девушки: толчок, падение, вспышка, поглощение… После секундной паузы мистер Джордж озвучил мою мысль.
-А здесь похоже и то, и другое…Будто прыжок с хронографом, но неконтролируемый…. Я думаю об этом стоит рассказать мистеру Фальку.

@темы: Rubinrot

@темы: да прибудет с вами диарея!

30.07.2013 в 19:39

Пишет  Crisl:

гы

30.07.2013 в 19:16

Пишет  My Precious:

бгг ))

30.07.2013 в 15:27

Пишет  Ляо Чжай:

Развесистая клюква


День сегодня такой непростой...
Встал кряхтя, матерясь спозаранку,
Натянул свою шапку-ушанку
И умылся водой ключевой.

Задал корма медведю ручному,
Вместе с ним, как всегда, выпив водки,
Закусив это дело селёдкой,
Собирать я начал по дому:

Мой Калашников, нож, флаг советский,
Балалайку, матрёшку, тельняху
Партбилет, серп и молот, папаху
И запас табаку молодецкий.

Разбудил партизанку Наташу,
Ведь не время товарищу спать -
Показать всем им Кузькину мать
Призывает нас Родина наша.

Запрягли мы медведя в тачанку,
Бюст вождя приобняв на удачу,
Вот заедем за клюквой на дачу -
И развесим назло Англичанке...

URL записи

URL записи

URL записи

@темы: Алисина библиотека

вот не зря бытует фраза" наши внуки отомстят детям".
Мне сейчас мстит Улька, надеюсь ей вернется

@темы: киндер сюрпрайз

Хукоманы!
Вам сюда:

@темы: реклама

Я всегда твердил, что судьба - игра. Гвендолин.

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
...
Иосиф Бродский

Четыре.
Че-ты-ре.
Ровно четыре чертовых часа прошло с тех пор, как я оказалась… Да, где я собственно оказалась? Мне даже не дали ответа на мой вопрос, просто отправили за решетку, словно я какая-то преступница. Да мне по их представлениям даже спрятать наворованное негде было, я же «оголенное дитя», как выразился один из Хранителей. Никто же из них даже и не догадывался, что эти лохмотья называются платьем!
Че-ты-ре.
читать дальшеСловно от того, что я повторяла это, что-то менялась. А вместо этого лишь возникали новые вопросы. Почему я здесь оказалась? И почему я не возвращаюсь обратно?
- Вот она.
К решетке подошел пожилой мужчина, смешно поправляющий пенсне. И я бы, наверное, даже вскочила с железного стула, если бы это был не девятый по счету посетитель. Как и все, он смотрел на меня осуждающим взглядом, впрочем, с неприкрытым интересом разглядывая мои голые ноги. Наверное, мне нужно было возмутиться. Но сил не хватало даже на то, чтобы почесать нос, что уж говорить об истерике.
- Как тебя зовут, дитя? – доброжелательно спросил он, вновь поправляя свое пенсне.
Вот тут мне пришлось призадуматься. Ведь он был первым, кто не просто подошел, а еще и задал столь простой вопрос. Из этого вполне можно было сделать вывод, что он был выше всех остальных по статусу. Я вздохнула, стараясь не выпалить тут же всю правду.
Привет, я Гвендолин Шеферд, прибыла из 2011 года. А у вас тут уже создали тайное ложе одного такого старика, который умеет читать мысли и душить на расстоянии? Нет? О, очень жаль.
Может, стоит представиться Пенелопой Грей, воспитанницей виконта Баттена и позволить их воображению дорисовать картину моего неожиданного появления в Темпле? Все, что мне нужно, это увидеть графа Сен-Жермена.
Поэтому для себя я решила, что лучшая защита – нападение.
- Какой это год?
Хранители удивленно переглянулись, словно я только что задала самый неприличный вопрос из всех существующих. Не хотело бы их расстраивать, спросив что-нибудь еще неприличней. Старик, однако, не растерялся, его доброжелательное лицо даже не вздрогнуло. Почему-то мне казалось, что я не первая, кто задает ему этот вопрос.
- 1757, - ответил он, подтвердив это кивком головы.
1757.
Итак, какие у нас выводы? Ложа была создана в 1745, эту дату я запомнила очень хорошо. Но моя встреча с графом произошла только в 1782 году, и он видел меня впервые, ожидая вообще на моем месте увидеть сногсшибательную и всегда-знающую-что-делать Шарлотту Монтроуз. Так что же мне делать теперь?
- Итак, как же вас зовут, дитя? – вновь спросил он, слишком дружелюбно, чтобы это было правдой. Не удивлюсь, если ночью он убивает котят в подворотнях.
- Шарлотта, - ответила я, втайне молясь на то, чтобы это не вышло мне боком.
- Шарлотта значит? – переспросил он. Я что, непонятно говорю?
- Послушайте, тут произошла небольшая ошибка, - я вскочила со стула и подошла поближе к решетке. Как же им все объяснить? – Я – рубин и это неконтролируемый прыжок.
Как же глупо это звучит со стороны. Старик, однако, снова не удивился. Может выпалить ему фразочки из того разряда, которые могли свести Джордано в могилу вместе со всеми его стразами и блестками?
«Трансцендентные кривые такие кривые – вы не поверите! О, а вы знаете, что турбулентность можно создать, облучив среду звуком высокой интенсивности?»
- Вы уже встречались с графом? – продолжил спрашивать старик. Надо бы спросить его имя. Не всем понравится, когда их каждый раз величают «стариком». Даже, если это происходит мысленно.
- В 1782, - сходу отвечаю я. Интересно, если я прерву цепь существующих событий, я пропаду сразу или буду корчиться в муках?
Вопросы сыпались и сыпались, иногда я отвечала сразу, выдавая голую правду, иногда увиливала, стараясь придумать оптимальный вариант. Меня не тянуло гореть сегодня на костре инквизиции за ересь или за незаконное проникновение в «тайную ложу». Кажется, допрос шел еще один час.
Итого.
Пять.
Пять часов в 1757 году. Вот теперь паника уверенно подступала ко мне, через пятки пробираясь в сознание. Когда же я вернусь обратно? Я сидела на тех лохмотьях, что мне принесли, обхватив коленки руками и раскачиваясь из стороны в сторону, поднимая голову лишь для того, чтобы ответить на очередной вопрос старика, чье имя я так и не выяснила. Он не обращал внимания ни на то, что происходило за его спиной, ни на то, что я больше не могла говорить сквозь слезы. Горло болело, глаза саднило, казалось бы, сколько боли способно вынести мое сердце? Оно уже словно разорвано. Нет больше ничего целого, что можно забрать и восстановить.
Наконец-то старик ушел, прихватив с собой всех любопытных Хранителей (накричав на них так сильно, что я даже возликовала, узнав, что он не такой уж и дружелюбный, а значит и версия с котятами имеет место быть). Меня даже не волновало то, что ни один из них не попрощался и не дал мне никакого ясного ответа. Мне нужно было сосредоточиться и понять, что происходит.
Но и на это мне времени не дали.
Старик вернулся, неся с собой какие-то цветные тряпки, которые, однако, оказались простым, но изумительным выходным платьем.
- Я и граф Бенфорд ожидаем Вас в Зале Дракона, - он положил около меня платье и встал около решетки в ожидании и даже не соизволив отвернуться.
Кажется, меня ожидает весьма бурное приключение во времени.
Вот бы мне еще и вернуться обратно в будущее, как раз в тот момент, когда я сниму платье. Что может быть веселее, чем предстать перед мистером Марли вот в таком вот виде.
Беднягу ждет инфаркт.

В Зале меня и вправду ждал граф, вот только его лицо я видела впервые. Потому что такое лицо я бы обязательно запомнила. Оно вызывало во мне какое-то странное чувство.
Он выглядел молодо, ему было от силы 25 лет. У него были черные, как у меня, волосы, собранные сзади, что безо всяких сомнений тут же напомнило мне Гидеона. Вот только глаза у графа были черными и издалека казались безжизненными, что заставило меня на мгновение окоченеть от страха. Он напоминал мне Ракоци более раннего периода.
Но едва я переступила порог, как он широко улыбнулся, отчего всякие страхи тут же улетучились. Нет. В его глазах оказалось столько жизни, сколько не соберешь в остальных.
-Шарлотта, верно? - сказал он, перед тем, как поднять мою руку и поцеловать в ладонь. Ей-богу, неужели Шарлотта такое странное имя для 18 века. Гвендолин, наверное, и вовсе звучит как интегральное исчисление. – Меня зовут граф Бенедикт Бенфорд II. И я счастлив познакомиться с вами.
Наверное, я выглядела как чокнутая. Потому что я была настолько шокирована, что только и могла, что, разинув рот, пялиться на него, совершенно позабыв о поклоне. Но едва я вспомнила о нем, заговорил старик. Таким саркастическим тоном, что я даже диву далась, откуда в таком маленьком теле столько иронии.
- Распутник он, а не граф, - пробурчал он, смешно усаживаясь за стол, посередине Зала.
- Дядюшка, ну же, прекратите говорить всякие глупости, - он смеется так звонко, что мне кажется, что еще немного и стекло разлетится вдребезги.
- Так изволь, племянник, вести себя подобающе, - вновь пробурчал старик. Серьезно? Этот жизнерадостный парень и этот ворчун родственники? Граф с улыбкой закатил глаза, глянул на меня с видом «Он такой зануда» и сел на стоявшую в углу софу. Она была темно-зеленой и так напоминала мне о 1956 годе, что в глазах неприятно защипало. Бессмысленные дни, потраченные на наивную веру. И глупое «мы ведь всегда будем хорошими друзьями».
- Это ли не платье той дамы, что была обвинена в воровстве? – граф продолжал разглядывать меня с интересом, словно я была экспонатом в музее. Что это еще значит «не то ли это платье»?
- Да, то самое платье. Не держать же ее в темнице голой. Помилуйте! Нужно было ее одеть хоть во что-то! Вот и нашли платье... Как ее? Ах да, Марии Смит, - просто отвечает старик. Совершенно безразлично.
- Хорошая была казнь. Глянь, даже воротник не пострадал. У Льюса и вправду золотые руки, ни одной капли крови на ткани! Она была бы счастлива.
Кажется, меня сейчас вырвет. Перед глазами мелькала картина, как какой-то бедной женщине отрубают голову, она катится по земле, собирая грязь, а потом останавливается, смотрит на меня и выдает «Платье не пострадало»! И счастливо умирает.
Все-таки еще немного и меня и вправду вырвет. Вытащите меня из этого платья! Перспектива прогуляться голой по 18 веку теперь уже и не казалась мне такой бредовой. Я была готова одеть даже те лохмотья, что мне принесли в камеру, только не это платье.
- Итак, Шарлотта, ты утверждаешь, что ты рубин, - начал старик, положив локти на стол и сплетя пальцы. Он смотрел на меня так выжидающе, словно после слова «рубин» я должна была, как минимум сделать тройное сальто. А все на что меня хватало, это держать рот закрытым, дабы не ошарашить их яичницей, которую я быстро съела утром. «Обед подан, милорд. Извините, что в таком виде, у Льюиса сегодня был плохой день. Ну, вы же знаете, как это бывает, когда капли крови все-таки остаются на платье. Бедный Льюис».
Да и как я собственно должна была на это ответить? Да если бы у меня спросили пароль, мой труп давно бы уже лежал в том подземелье и преспокойно себе гнил. В этом платье немало народу перемрет.
Черт возьми, когда же я вернусь в свое время? Мне так хотелось обнять маму, уткнувшись ей в плечо и пожаловаться ей на эту несправедливую жизнь. Я никогда не хотела быть здесь, не я, Шарлотта, должна была унаследовать этот чертов ген, испортивший мне всю жизнь.
И пусть я никогда бы не смогла стать смелее, я бы не подвергала свою жизнь каждодневной опасности и Гидеон… Его бы я даже никогда не узнала. И что тогда лучше? Не знать боли и жить дальше? Или испытать все эти чувства, чтобы понять, что на свете есть прекрасное, даже если оно было все лишь ложью?
- Ты запугал девушку до смерти, дядя.
- Если она рубин, то ее должны были всю жизнь готовить к этому.
Голоса едва различимы, так глубоко я погрузилась в свои воспоминания. Ну, почему же именно сейчас? Оставьте меня в покое, просто дайте мне жить спокойно.
Я. Хочу. Домой.
- Ее рождение предсказали еще в 20ых. Как же звали этого высокомерного старика… Что-то связанное с новой модой… Вечно ходил угрюмым, - продолжал бурчать старик. Да он просто мастер бурчания!
- Исаак Ньютон, - все-таки ответила я, стараясь все-таки совладать со своим, охваченным ужасом, сердцем. И желудком.
- А! Верно! – воскликнул он так неожиданно, что я даже подскочила.
- Итак, что же нам с тобой делать?
Что угодно, только вытащите меня из этого платья. И здания. И века.
- Она очень много знает, вряд ли это проделки Флорентийского Альянса. Ты только глянь на нее, даже мой пес выглядит опаснее, чем она, - граф усмехнулся, вновь с задором осмотрев меня с ног до головы и задержав на мгновения взгляд на декольте. Кажется, его совершенно не волновало, что когда-то в нем убили женщину. Еще бы! У Льюиса же золотые руки!
Да что это еще за идиотское сравнение с каким-то псом?
- Благодарствую, милорд. Смею заметить, что вы тоже гораздо очаровательней, чем моя комнатная мышь.
Что я несу, черт возьми. Следом почему-то захотелось во всю силу закричать «Не отправляйте меня, пожалуйста, на виселицу!».
- О, спасибо. Значит, комнатная мышь…

Кажется, казни мне таки не избежать.
Надеюсь, у Льюиса сегодня хорошее настроение.

@темы: Rubinrot